Хвича Акубардия: Важно быть вовлеченным в лечение пациента и вести за собой команду По статистике, в России заболеваемость раком и смертность в результате этой болезни не снижаются. Именно поэтому выстраивание пациентоориентированной системы онкологической помощи — приоритет отечественного здравоохранения. О том, как решается задача национальной программы по борьбе с онкологическими заболеваниями, об особенностях и перспективах развития онкологической службы на примере федеральной сети клиник экспертной онкологии «Евроонко» рассказал ее генеральный директор Хвича Акубардия. «СП»: — Первой в России сети частных клиник экспертной онкологии «Евроонко» исполняется 10 лет. Почему до этого в нашей стране не создавали подобные учреждения? — Сложно сказать, но я предполагаю, что причина в сложности и объеме той комплексной помощи, которую мы оказываем тяжелым пациентам. В 2011 году, когда мы начинали свою работу, многие частные клиники, наверное, не хотели идти на такие риски. Скорее всего, тогда и с кадрами не все так было хорошо, да и с доступностью инновационных методик лечения тоже. Конечно, стоял вопрос и капиталовложений, ведь открытие онкологического стационара требует немалых денежных затрат. Подписывайтесь на YouTube-канал «Свободной Прессы». Мнения, аналитика, репортажи! Прямая ссылка передачи на YouTube «СП»: — «Евроонко» позиционирует себя как сеть клиник экспертной онкологии. Что это за статус? — Мы достигли статуса клиники экспертной онкологии спустя 10 лет упорного труда, благодаря накопленному опыту и профессионализму наших врачей. Это настоящие энтузиасты, которые всей душой, всем сердцем отдаются своему делу. То же касается и среднего медицинского персонала, медицинских сестер. Такой подход к работе в совокупности с постоянным системным самосовершенствованием, регулярным повышением квалификации, в том числе за рубежом, в конечном итоге и привели к экспертному статусу. Это признают и наши коллеги, с которыми нам регулярно доводится делиться опытом. Также в «Евроонко» очень часто обращаются пациенты других онкологических центров, чтобы получить дополнительное экспертное мнение наших врачей — и это о многом говорит. «СП»: — Ваша клиника работает по мировым стандартам. Что это значит? — В онкологии есть международные протоколы лечения (на самом деле, есть европейские и американские протоколы, они довольно схожи). Мы следуем протоколам ЭСМО, работаем с ними от Европейского общества онкологов и ни в коем случае не выходим за рамки доказательной медицины. Работаем академично, и практически все решения, за исключением нестандартных ситуаций, принимаются врачебной комиссией на основе европейских протоколов. По ним работает весь мир. «СП»: — При этом многие россияне предпочитают лечение за рубежом. Почему? — Я предполагаю, что это влияние устаревшего стереотипа. У подавляющего большинства наших людей сформировалось мнение, что российская бесплатная медицина не очень надежна, а израильской и немецкой можно доверять, пусть это и дорого. На самом деле это не так. Почему? Потому что 15−20 лет назад в плане онкологической помощи Запад действительно опережал другие страны, но сейчас все знания и современные технологии доступны и у нас: инновационные методы лечения, иммунотерапия, таргетная терапия — все это теперь есть и в России. Более того, надо отдать должное нашему государственному здравоохранению, многое доступно в рамках ОМС. Очень дорогие препараты, признанные сверхэффективными, в тех или иных случаях предоставляются и в государственных медучреждениях. Если говорить про «Евроонко», то здесь вся работа основана на западных технологиях. У нас есть отдельное подразделение, которое занимается поиском самых инновационных методик лечения. Поэтому мы, как и 10 лет назад, существенно опережаем большинство конкурентов по рынку. «СП»: — Как такое лечение соотносится с ценообразованием в вашей клинике? — К большому сожалению, и я абсолютно искренне это говорю, та помощь, которую мы оказываем нашим пациентам, просто априори не может стоить дешево. Но если сравнивать стоимость услуг в наших клиниках с ценами, например, в Германии, лечиться у нас будет гораздо выгоднее. «СП»: — Как в «Евроонко» осуществляется паллиативная помощь? — Паллиативная помощь подразумевает такие меры, с помощью которых можно не только продлить жизнь пациентов, но и улучшить ее качество. Очень часто благодаря паллиативной медицине больные с 4 стадией рака могут жить годами. Так, порядка 70% пациентов «Евроонко» обращаются к нам повторно именно за паллиативом. Как правило, пациенты поступают к нам в довольно тяжелом состоянии на 3 или 4 стадии рака, мы стабилизируем их, а затем они возвращаются на поддерживающую симптоматическую химиотерапию, на паллиативную химиотерапию. Так мы максимально продлеваем больным жизнь, при этом они могут ходить на работу, отдыхать, проводить время с близкими. Но это огромная работа, для которой нужны высококвалифицированные опытные специалисты. «СП»: — А сколько пациентов в год принимает ваша клиника? — Сложно сказать. В прошлом году, к большому сожалению, мы были вынуждены отказать огромному количеству пациентов. Из-за пандемии коронавируса нам пришлось буквально за одну ночь переоборудовать московский стационар, разделив его на две зоны, и уменьшить тем самым наши мощности практически вдвое. Но до этого было порядка 10 тысяч обращений. «СП»: — Как в «Евроонко» относятся к сложным случаям? Ведь есть риски. — Это относительное понятие. В первую очередь, я бы хотел отметить этическую сторону вопроса. Что значит сложные случаи? Как правило, к нам обращаются пациенты, которым уже где-то отказали, и нам надо понять, почему. К сожалению, часто таким больным уже не помочь: им показан хосписный уход, обезболивающие… И у нас бывает очень много таких пациентов, которых мы перенаправляем в государственный хоспис. Потому что не нужно браться за то, что не имеет абсолютно никакого смысла. Если же мы беремся за пациента, у которого есть какой-то шанс на продление жизни, очень важно быть честными, и не только с пациентом, но и с родственниками. Необходимо сразу обозначить, что примерно их ожидает и, естественно, ни в коем случае не давать ложных обещаний. Наши врачи прекрасно понимают, что, во-первых, перед ними живой человек, а во-вторых, что репутацию, которая строится годами, можно испортить очень быстро. «СП»: — Каковы дальнейшие планы относительно развития сети? — Конечно, мы нацелены на то, чтобы услуги клиник нашей сети стали более доступны как можно большему количеству жителей нашей страны и, возможно, зарубежья. Поэтому дальше мы хотим выходить в регионы: в ближайшие годы, согласно нашей стратегии, мы планируем расширить сеть до 9−10 клиник. Пока укладываемся в сроки, даже несмотря на пандемию коронавируса в 2020 году и связанные с ней ограничения. Даже в этот сложный период — на рубеже 2019−2020 года — нам удалось открыть две новые клиники в Краснодаре и в Санкт-Петербурге и два информационно-сервисных центра — в Нижнем Новгороде и Самаре. Сейчас мы активно готовимся к открытию Самарской клиники, собираемся запустить ее в ближайший месяц. В конце года планируем открыть второй стационар в Москве, который не будет уступать клинике на Духовском. Новая клиника будет также расположена в одном из центральных районов. Оснащение и оборудование будет такого же уровня, как и в первой московской клинике «Евроонко». ► Видео версию беседы смотрите в материале «Свободной Прессы» — Хвича Акубардия: Благодаря опыту и профессионализму мы доросли до статуса клиники экспертной онкологии Охрана здоровья Врач рассказала о вреде лечения рака «чудодейственными» растениями и ягодами Путин рассказал о прорыве в лечении детской онкологии в России Врач-онколог назвал продукты, защищающие от рака Мясников: во время еды можно заметить признак рака Все материалы по теме (3269)