Алексей Куринный Статья 238 Уголовного кодекса о работах или услугах, не отвечающих требованиям безопасности, не будет распространяться на процесс оказания медпомощи. Такой законопроект сразу во втором и третьем чтении приняла Госдума. В парламенте сказали, что новый законопроект позволит медикам «дышать чуть легче», защитив их от уголовного преследования. Так что значит отмена этой статьи для врачей — гуманизм или бессилие как-то совладать с врачебными ошибками? С одной стороны, отток медицинских работников в стране колоссальный. По данным на июнь 2024 года, в системе здравоохранения России не хватало 29 тысяч врачей и 63 тысяч медицинских работников среднего звена. Среди причин ухода из профессии — в том числе и многочисленные уголовные дела, которые периодически возбуждают в отношении медицинских работников. В 2022 году каждая третья жалоба пациентов приводила к возбуждению уголовного дела в отношении врачей. Эти данные прозвучали на конференции «Региональное здравоохранение 2023». При этом до суда, по статистике, из 1860 уголовных дел дошли 174, обвинения были предъявлены 193 медработникам, и только 19 из них смогли получить оправдательный приговор. Уголовные дела в отношении врачей, как правило, вызывают огромный резонанс. Достаточно вспомнить Элину Сушкевич. Мособлсуд приговорил к девяти с половиной и девяти годам лишения свободы и. о. главврача калининградского роддома Елену Белую и неонатолога Элину Сушкевич. До этого калининградские присяжные оправдали врачей, однако это решение было отменено, после чего присяжные в Москве признали их виновными в убийстве недоношенного младенца. Медики свою вину отрицают, на их стороне и часть представителей профессионального сообщества. Защита намерена обжаловать приговор, а обвинение настаивает на бесспорности доказательств. Мне кажется, в каждой семье найдется трагический случай, в котором винят врачей. Взять хотя бы нашу семью. Моя мама ушла из жизни в 36 лет от острого лимфолейкоза в терминальной стадии. Когда в Онкологическом центра на Каширке начали разбираться, откуда у молодой женщины внезапно взялось такое страшное заболевание, выяснилось, что в районной поликлинике в течение многих лет врачи затирали или вычеркивали нолики в показателях лейкоцитов в анализах крови. Они просто не верили, что такое может быть. Если бы они это этого не делали, можно было перевести болезнь в хроническую форму, и мама прожила бы еще лет 10, 15, может, больше. Помню, как отцу вместо обширного трансмурального инфаркта районные врачи упорно ставили бронхит… И тем не менее депутаты сочли, что за врачебные ошибки судить нельзя. Почему в отношении врачей нельзя применять статью 238 Уголовного кодекса о работах или услугах, не отвечающих требованиям безопасности? С таким вопросом мы обратились к депутату Госдумы (КПРФ), члену комитета по охране здоровья граждан, кандидату медицинских наук Алексею Куринному. — Мы просто следуем практике большинства стран, где подобную статью не применяют к медицинским работникам. В большинстве случаев действует статья «неумышленное причинение вреда здоровью», «халатность», а вот за врачебные ошибки в большинстве развитых стран мира не судят. Эта статья не соответствует мировой практике. Это еще и попытка защитить медицинских работников, потому что столь пристальное внимание к ним следственных органов не способствует притоку специалистов в профессию. А медработники сейчас в России — в огромном дефиците. К тому же, по опыту, в среднем 4 из пяти уголовных дел в отношении врачей просто разваливаются из-за недостатка улик и доказательств. «СП»: Как же в развитых странах, о которых вы упомянули, наказывают врачей за их ошибки? — По другим статьям. В большинстве стран такими проблемами занимается профессиональное сообщество. К тому же там лечат по медицинским протоколам, и смотрят, соответствовало ли лечение протоколу или нет. Так что на Западе в этой связи вопрос о медицинских ошибках вообще поднимается крайне редко, — резюмировал Алексей Куринный. По данным ВОЗ, вероятность гибели человека в автокатастрофе составляет 1: 3 000 000, тогда как вероятность смерти пациента в результате несчастного случая в медицинской практике — 1:300. Около 3 млн человек в мире умирает ежегодно вследствие небрежности или по недосмотру медицинских работников. Определенный вред наносится каждому десятому пациенту, при этом в более, чем половине случаев он мог бы быть предотвращен. Почему тогда законодательство в отношении врачей у нас в стране смягчается? С таким вопросом мы обратились к доктору медицинских наук, сопредседателю Всероссийского союза пациентов, члену Совета по правам человека при президенте Яну Власову. — Посадок врачей в последнее время столько, что с этим надо уже что-то делать. Сейчас в медицинском сообществе идет спор о том, чтобы убрать клинические рекомендации, то есть протокол лечения, как его называют на Западе. Думаю, что именно клинические рекомендации должны быть основой экспертизы качества оказания медицинской помощи пациентам. К тому же столь жесткие статьи УК, как 238-я, могут быть заменены другими, менее жесткими. Например, такими, как «халатность», «неоказание медицинской помощи». «СП»: Но тем не менее, уголовных наказаний в отношении врачей все больше. С чем вы это связываете? — Около 6 тысяч врачей на сегодня являются жертвами уголовного преследования. При этом часть уголовных дел связана с тем, как это видят следователи, а не профессиональное медицинское сообщество. Мне известно, что есть группа адвокатов, которые специально фабрикуют уголовные дела в отношении врачей. Бизнес такой у них. Когда действия врача интерпретирует не медик, а следователь, всегда возможна необъективность. «СП»: Сейчас обсуждается вопрос: оставлять клинические рекомендации или отменять их. Какая у вас точка зрения на это? — Клинические рекомендации как раз призваны защитить врача. Если он им следует — значит, в его действиях не может быть ошибки. Но тут тоже есть подводные камни. Многие люди болеют индивидуально, со своими особенностями, и тут нужны опыт и интуиция, чтобы назначить верное лечение. Что касается врачебной ошибки, то за нее, на мой взгляд, необходимо привлекать к административной ответственности, брать штрафы, но никак не сажать врача в тюрьму. Штрафы, выговоры, внушения, лишение премий — вот меры воздействия за врачебную ошибку. «СП»: Страховые компании, вероятно, тоже должны каким-то образом наказывать за нарушения в оказании медицинской помощи? — Безусловно. Страховые компании должны не просто устанавливать тарифы, но и защищать права пациентов. И контроль качества оказания медицинской помощи должен лежать в первую очередь на страховых компаниях, а не только на Минздраве и Росздравнадзоре. Может быть, клиника просто не была оснащена необходимым оборудованием, поэтому пациент и не получил необходимую медицинскую помощь. Все это — предмет разбирательства и страховых компаний, и медицинского сообщества. А следователей — в последнюю очередь.